02.03.2025
C прощеным воскресеньем Вас, с заговеньем на Великий пост!
В нынешний день Cв. Церковь дает нам в своем богослужении образ падшего и кающегося Адама. Этот первый человек, как и от него, происшедшее все последующее человечество, получило от Бога свободу. Св. Отцы говорили, что Бог, дал человеку «самодержавие», т. е. возможность жить на земле самостоятельной жизнью. Он создал нас для творчества, а не для того, чтобы мы были марионетками в Его руках. Человек может жить в Боге и исполнять Его волю, а может не делать этого. Человек мог впасть в грех, но мог и не совершить его.
Многократно и многообразно Божественная Премудрость, направляющая судьбы мира к предопределенному для него концу, возбуждала и возбуждает от духовного сна человечество, которое отдалось во власть его. Не перестают никогда в среде его слышаться вдохновенные слова поэтов и писателей, служащие отголоском в сердцах их Божественной истины, не прекращается в Церкви проповедь Евангелия, слышится постоянно в душе каждого тайный, производящий беспокойство в душе и побуждающий к исканию истины голос совести. «Востаниспяй», говорит человеку стоящая у дверей сердца его и толкущая в них Божественная благодать, чрез каждое обстоятельство его жизни, чрез каждое умиленное и сокрушенное движение его души. Доныне «свет Христов во тьме светится, и тьма его не может объять» (Ин. 1, 5).
Но как же отвечают люди за эти призывы благодати? Одни из них под влиянием возбуждающего ее действия чувствуют живую потребность многое в себе оплакать, многое исправить и не обольщаться более суетностями мира, как обольщались прежде, хотя лишь немногие недолго сохраняют память об этом прикосновении благодати к сердцу, большинство же вскоре же забывает спасительное напоминание, снова втягиваясь в обычную суету жизни и даже стараясь отогнать от себя всякие скорбные мысли. Другие люди находятся в еще более печальном положении: сознав потребность изменить свою жизнь так, как внушает тайный голос сердца, они не находят в себе уже веры в его истинность, какую имели прежде. Сомнение, разъедающее всякую живую мысль, отняло у них веру, а воля, не утвердившаяся прочно ни в каком добром желании, лишила возможности снова приобрести ее, даже когда ум найдет путь истины. На них сбываются слова Христовы: «Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле?». Все более и более как будто приближается то время, когда человечество воплотит в себе образ той великой блудницы, вином блудодеяния которой упивались все живущие на земле (Откр. 17, 1–2). Как выразителен этот образ! Так как чем, если не любодеянием, должно назвать то настроение людей, когда они, оставив любовь к Богу, обратили все свое сердце лишь к радостям земным, прилепились всецело к плоти, так что едва начинают отличать ее в себе от бессмертной и богоподобной души?
В жизни духовной нет принуждения, оно существует только в жизни мирской, где нас могут заставить сделать что-либо вопреки нашей воле и даже лишить жизни за неисполнение того, что нам навязано.
Закон духовной жизни иной: здесь каждый поступок вытекает из нашего свободного произволения. Преп. Марк Подвижник говорит, что никакая духовная сила не может принудить человека сделать что-либо насильно. Человек сознательно избирает для себя путь Божий или путь диавола. Только если мы принимаем на себя добровольно диавольскую работу, то она начинает нам помогать. Против же нашей воли диавол не может заставить нас работать на него.
Обычно говорят, что Бог наказывает нас за непослушание Его воле, но в действительности это не так. Сотворив человека, Господь поставил его в определенные условия и подчинил нашу природу определенным законам. Заботясь о нашем благе, Он предупреждает нас о тех последствиях, к которым неизбежно приведет человека нарушение этих законов. Давая человеку, жившему в раю, заповедь – не вкушать плодов от древа познания, Господь не сказал ему: «В онь же аще день снесте от него, Аз умерщвлю вас». Так, несомненно, пригрозил бы человек, но Господь сказал: «В онь же аще день снесте от него, смертию умрете» (Быт. 2:17). Что значит: «Если ты пойдешь по пути нарушения закона, ты сам себя накажешь».
Это подобно предупреждению, которое мать делает своему ребенку, когда он тянется к огню. Если он коснется огня, то не она обожжет его в наказание за непослушание, но он сам обожжется - таков закон жизни. Так и Господь предостерегал Адама от нарушения закона. Нельзя касаться того, до чего ты еще не дорос духовно. Древо познания добра и зла было пищей совершенных, вкушение которой требовало от человека приготовления и подвига. А Адам захотел без подготовки, без труда и подвига вкушать от плодов этого дерева, чтобы сразу уподобиться Богу, ведающему доброе и лукавое.
И возмездие за нарушение этого закона последовало естественно, как ожог следует за прикосновением к огню.
Нарушив заповедь, Адам оплакивает свой грех так же, как плачет ребенок, ожегший руку об огонь. Поэтому напрасно говорят, что Господь будет судить нас и накажет нас за наши грехи. Это неверно: каждый получит естественное воздаяние за нарушение божественного закона, которому Господь подчинил человеческую природу.
Господь по своей милости открывает перед согрешившим человеком путь покаяния. И в сегодняшней службе мы слышим плач согрешившего и каящегосяАдама, который со слезами взывает к Богу: «Господи, помилуй мя падшего». Но как возможно исцеление поврежденного грехом человеческого естества? Высшее из творений Божиих, запечатленное печатью божественного образа, по собственному произволению пало, и тем самым нарушило в себе действие закона божественной жизни. Если вещь ломается и ее чинят, это уже не будет новая вещь, подобно этому и первые люди своим покаянием не могли возвратить себе первозданную красоту. Они уже не могли стать новыми, такими, какими они вышли из рук Творца в день творения. И не потому, что Бог захотел их наказать, но потому, что сами они своим грехопадением нарушили созданный Богом чин естества. Для того, чтобы восстановить его, нужно было создать НОВОГО ЧЕЛОВЕКА. Бог – Отец, по безмерной любви к Своему творению, послал на землю Единородного Сына Своего, Который Своим рождением принес людям жизнь и воскресение. Вместо ветхого, испорченного Адама, который сам повредил свое естество, Он создает новое творение – НОВОГО АДАМА. Во Христе и мы – новая тварь. И этому новому творению Господь принес все новое. Он дает ему новую заповедь: «Будите убо милосерди, якоже и Отец ваш милосерд есть» (Лк. 6:36). Заповедями блаженства Он открыл нам путь к блаженной жизни, и ими Он как бы говорит нам: «Идите, не достигнете ли и вы блаженства». И мы знаем, что Божия Матерь, Иоанн Креститель шли этим путем и достигли на нем высочайшей ступени – степени обожения.
Но и теперь, в Новом Завете, Бог не покушается на свободную волю человека и не навязывает ему Своей воли. Господь только обращается к нам с призывом: «Аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возмет крест свой и по Мне грядет» (Мф. 16:24).
И здесь, в Новом Завете, сохраняет свою силу закон свободы и самостоятельности твари: «Иже веру имет и крестится, спасен будет», – сказал Господь (Мк. 16:16). Не Бог его спасет, но сам он, если пойдет по этому пути, войдет в новые условия духовной жизни и спасется.
Так же, как и в Ветхом Завете, Бог не предъявляет человеку условий, не заключает с ним юридическую сделку: «Сделай то-то и то-то, и Я спасу тебя». Нет! Спасение и погибель человека – это не суд по особому назначению, а естественное воздаяние.
И ныне, когда совершается память изгнания из Рая первого человека, мы должны помнить о том, что Господь не является ни мстителем, ни судьей, но милостивым Творцом, пришедшим на землю, чтобы создать новое творение. И здесь, в условиях этого нового творения, так же как первый человек в раю, мы не являемся безвольными куклами. Господь не берет в руки бич и не гонит нас силою в рай или ад, как это часто делают люди.
Начинаются дни Святой Четыредесятницы, и в эти великие дни мы должны помнить о нашей свободе. Если ты хочешь, то пойдешь в эти дни путем покаяния, который приведет тебя к новой жизни. Ведь ты крещен и, следовательно, ты – новая тварь во Христе Иисусе (Гал. 6:15). Если ты и пал, то можешь встать, потому что перед тобой открыты двери покаяния. Христос обновил нас Своею Кровию, и потому я «Божественного Тела и Крови, брение, причащаюся и нетленен сотворяюся» (Канон ко Св. Причащению, песнь VIII).
Поэтому, если с первым Адамом мы сознаем свое согрешение, то вместе с ним будем и оплакивать его, вместе с ним будем очищаться от греха. Будем помнить, что только от нас зависит, станем мы одесную или ошуюю Господа в день Страшного Суда Христова. Ведь прежде, чем предстанем пред Страшным Престолом Его, мы будем обличены от своей совести. И если мы вопросим ее, она ответит нам и скажет нам, идем ли мы вслед за Господом Иисусом Христом, Который в кротости пришел к нам и в смирении отдал Себя на поругание за нас. Не для того, чтобы силою принудить нас к повиновению, пришел к нам Господь, но чтобы с любовью призвать всех нас к Себе. «Аще кто хощет по Мне идти, да отвержется себе и возмет крест свой и по Мне грядет» (Мф. 16:24).
Вот и подходит к завершению седмица радостной Масленицы, и в это воскресенье, как принято, перед началом Великого поста мы испрашиваем у всех прощения!
Из “земли чуждей” мы сейчас пускаемся в путь в страну славы, на встречу с Живым Богом как дети Его Царства. И этот храм наш сейчас являет нам образно картину нашего положения: мы стоим в полумраке и видим Святое Святых Бога, Его собственную область, алтарь, залитый светом Славы. Мы знаем, что Христос принес свет в мир, что Он – Свет, а мы – дети Света. И вот теперь мы устремляемся из тьмы в полумрак, и из полумрака – в блистающую славу нетварного Божественного Света.
Во всяком путешествии, когда мы только что покинули обжитое место, мы еще полны прежних привычных чувств, воспоминаний, впечатлений; а потом они постепенно бледнеют, пока в нас не останется ничего, кроме устремленности к цели нашего пути.
Вот почему на первой неделе Поста читается покаянный канон святого Андрея Критского: в последний раз мы задумываемся о себе; в последний раз мы отрясаем пыль со своих ног; в последний раз мы вспоминаем о неправде прежних лет.
И прежде чем приступить к Торжеству Православия, когда мы вспоминаем, что Бог победил, что Он пришел и принес правду в мир, принес жизнь, и жизнь с преизбытком, и радость, и любовь, мы в последний раз обращаемся на самих себя и к другим, чтобы испросить друг у друга прощение: освободи меня от уз, которые сплетены моим недостоинством и которые сковывают меня; от уз, которые сплетены из греховных дел и из греховного небрежения, того, что мы сделали другим, и того, чего мы не сделали и что могло бы принести столько радости, столько надежды и явить, что мы достойны Божией веры в нас.
Поэтому в течение наступающей недели оглянемся на себя в последний раз, взглянем друг на друга и примиримся. Мир, примирение не означают, что проблем не стало: Христос пришел в мир, чтобы примирить его с Собою, и в Себе – с Богом; и мы знаем, какой ценой Он за это заплатил. Беспомощным, уязвимым, беззащитным Он отдал Себя нам, говоря: Делайте со Мной что захотите; и когда вы совершите последнее зло – узрите, что Моя любовь не поколебалась; она была радостью, и она была пронзающей болью, но это всегда только любовь...
Это пример, которому мы можем, которому мы должны следовать, если хотим быть Христовыми. Прощение наступает в момент, когда мы говорим друг другу: Я знаю, как ты хрупок, как глубоко ты ранишь меня, и потому, что я ранен, потому, что я жертва – иногда виновная, а иногда безвинная – я могу, из глубины боли и страдания, стыда, а подчас и отчаяния, повернуться к Богу и сказать: Господи, прости! Он, она не знает, что делает! Если бы только он знал, как ранят его слова, если бы она только знала, сколько разрушения она вносит в мою жизнь, они не сделали бы этого. Но он слеп, он не созрел, он хрупок; и я принимаю его, я понесу его или ее, как добрый пастырь несет погибшую овцу; потому что все мы – погибшие овцы стада Христова. Или же я понесу его, ее, их, как Христос нес крест: до смерти включительно, до любви распятой, когда нам дана вся власть простить, потому что мы согласились простить все, что бы с нами ни сделали.
И вот вступим в Пост, как идут из густой тьмы в рассеивающийся полумрак, из полумрака в свет, с радостью и светом в сердце, отрясая прах земли с ног, сбрасывая все путы, держащие нас в плену: в плену у жадности, в плену у зависти, страха, ненависти, ревности, в плену взаимного непонимания, сосредоточенности на себе – потому что мы живем пленниками самих себя, тогда как мы призваны Богом быть свободными.
И тогда мы увидим, что шаг за шагом мы движемся как бы через необъятное море, прочь от берегов мглы и сумрака к Божественному свету. На пути мы встретим Распятие; и в конце пути придет день, и мы будем предстоять перед Божественной любовью в ее трагическом совершенстве, прежде чем она настигнет нас неизреченной славой и радостью. Сначала – Страсти, сначала – Крест, а потом чудо Воскресения. Мы должны войти и в то, и в другое: войти в страсти Христовы вместе с Ним, и вместе с Ним войти в великий покой и ослепительный свет Воскресения.
Себе я прошу у вас прощения за все, что я должен был сделать и не сделал, за то, как я нескладно делаю вещи, и за многие, многие вещи, которые следует сделать и которые остаются несделанными.
Но давайте поддерживать друг друга на этом пути взаимным прощением, любовью и помнить, что на трудном пути, в момент кризиса очень часто нам протягивает руку человек, от которого мы не ожидали ничего доброго, которого мы считали чужим или даже врагом: случается, что он увидит нашу нужду и отзовется на нее. Давайте поэтому раскроем свои сердца и глаза и будем готовы увидеть и отозваться.
Подойдем теперь сначала к иконе Христа, нашего Бога и нашего Спасителя, Который дорогой ценой заплатил за власть простить; и обратимся к Матери Божией, Которая отдала Своего Единородного Сына за наше спасение; если Она простит – кто нам откажет в прощении? А затем обратимся друг ко другу.
А пока мы подходим, мы будем слышать уже не покаянное пение, но как бы настигающую нас еще издали песнь Воскресения, которая станет громче на полпути, когда придет время поклонения Кресту, а потом заполнит весь этот храм – и весь мир! – в ночь, когда воскрес Христос, одержав победу.
Аминь.
Недели сыропустной
Кондак, глас 6
Прему́дрости Наста́вниче, смы́сла Пода́телю,/ нему́дрых Наказа́телю, и ни́щих Защи́тителю,/ утверди́, вразуми́ се́рдце мое́, Влады́ко!/ Ты даждь ми сло́во, О́тчее Сло́во,/ се бо устне́ мои́ не возбраню́,/ во е́же зва́ти Тебе́:// Ми́лостиве, поми́луй мя па́дшаго.